Кома - Страница 21

В духе мрачной беспокойной атмосферы на лестнице Сьюзен спускалась медленно, шаг за шагом. Ее осторожные шаги отдавались гулким металлическим эхом. Она была одна. Людей не было, и ничто не мешало течению ее мыслей. Больница быстро покинула ее сознание.

Встреча с Берманом еще больше запутала ее мысли. Отсутствие профессионализма не пугало ее, потому что Берман, в сущности, не был ее пациентом. Она была вызвана только для оказания периферического обслуживания. То, что Берман был пациентом, просто облегчило эту встречу. Но Сьюзен не была уверена, было ли это правильно. Поворачивая на площадке третьего этажа, Сьюзен остановилась на короткое время.

Она среагировала на Бермана как женщина. В созвездии неопределенных причин, Берман привлекал ее основным, естественным, даже химическим путем. Для Сьюзен было несомненно, что она после двух лет медицинской школы начала думать о себе как о бесполом существе. В разговоре с Берманом она использовала слова среднего рода, но только потому, что не могла сразу найти определение своему состоянию. Естественно, она была женщиной; она чувствовала себя женщиной, и ее месячный менструальный цикл не давал забыть об этом. Но была ли она женщиной?

Сьюзен начала спускаться на следующий этаж. Впервые она заставила себя осмыслить тенденцию, которая развивалась несколько лет. Она удивилась бы, если бы Карпин был вызван вместо нее, а Берман оказался бы равным образом привлекательной женщиной, а Карпин отреагировал бы как мужчина. Сьюзен остановилась вновь, обдумывая эту ситуацию.

Из ее опыта, она решила, что было бы любопытно посмотреть на Карпина в сходной ситуации.

Сьюзен очень медленно возобновила свой спуск. Но если в действительности мужчина отреагировал бы также, то почему это так отличалось от нее? Почему она так акцентирует внимание на этом?

Это было больше, чем спорный вопрос медицинской этики. Берман заставил Сьюзен почувствовать себя женщиной. Колоссальная разница между ней и Карпином состояла в том, что у Сьюзен были еще дополнительные препятствия. Она знала, что они оба хотят стать врачами: действовать как врач, думать как врач, быть принятым как врач. Но для Сьюзен существовали еще дополнительные шаги. Сьюзен так же хотела стать женщиной; чувствовать как женщина, быть воспринимаемой и уважаемой как женщина. Когда она выбрала в качестве карьеры медицину, она знала, что в этой профессии доминируют мужчины. Это было своеобразным вызовом. Сьюзен никогда не предполагала, что медицина могла бы осложнить осуществление ее общественной карьеры. Теоретически она могла все, она была уверена в этом. Разве что в будущем она должна бы была стать жестче. А Карпин? Да, для него социальная часть была проще. Он был мужчиной в признанной мужской роли. Занятие медициной только подчеркивало его имидж как мужчины. Карпин должен был беспокоиться только о том, чтобы убедить себя стать врачом; Сьюзен должна была убеждать себя стать врачом и остаться женщиной.

Достигнув второго этажа, Сьюзен была встретила табло, где четкими буквами было написано: "Оперблок. Посторонним вход воспрещен!" Но необходимости в таком табло не было. К изумлению Сьюзен дверь на второй этаж была заперта. Ее чрезмерно деятельная фантазия тут же представила все выходы с лестницы, закрытыми, и Сьюзен вообразила себя заключенной в вертикальной тюрьме. "Ну, Уилер, это уже слишком", – громко сказала она для собственного ободрения и успокоения. Бегом она спустилась на первый этаж. Дверь легко открылась, и Сьюзен обрадовалась хирургической толпе на этаже.

На лифте она вернулась ко входу в БИТ. Чтобы открыть дверь, требовалось определенное усилие, так как дверь была массивной и очень тяжелой.

Внутри БИТа Сьюзен не нашла никаких изменений. Одна из сестер подняла на нее глаза и тут же снова вернулась к ленте ЭКГ. Когда Сьюзен осмотрела комнату, она была снова подавлена исключительно механистическим видом помещения, отсутствием человеческих голосов, даже отсутствием движения флюоресцентных лучей. И еще в комнате была Нэнси Гринли, неподвижная как статуя, ошибка медицины, жертва технологии. Сьюзен заинтересовала ее жизнь, ее любовь. Все, что произошло, произошло из-за простой нерегулярности месячных, из-за рутинного выскабливания.

Сьюзен заставила себя отвести глаза от Нэнси Гринли и увидела, что ее группа уже покинула БИТ, вероятно, для большого обхода. В это же мгновение Сьюзен почувствовала острый дискомфорт от пребывания в БИТе. Психологическая и техническая обстановка комнаты заставила исчезнуть некоторую эйфорию, оставшуюся после встречи с Берманом. Ее воображение тут же нарисовало ей картину, как с кем-либо из пациентов происходит что-то ужасное, пока она здесь стоит. Что, если от ее решения вдруг зависит чья-то жизнь или смерть, от ее белого халата, от беспомощного стетоскопа в ее кармане.

Контролируя свое желание впасть в панику, Сьюзен вышла в коридор. Направляясь к лифту, Сьюзен думала о разнице между фактом и фантазией, между действительностью и мифом, между настоящей шкурой студента-медика и тем, как люди себе это представляют.

Вспомнив слова Беллоуза о том, что большой обход будет на десятом этаже, Сьюзен нажала кнопку десятого этажа и прислонилась к стене лифта. Это была жуткая поездка. Лифт был полон несчастных людей и, в довершение к этому, останавливался на каждом этаже. Воздух в лифте был тяжелым и горячим, частично из-за того, что какой-то невоспитанный пассажир курил, несмотря на запрещающее объявление. Люди не видели друг друга, смотря только на мелькающую лампочку, обозначающую этажи. Единственным желанием Сьюзен было то, чтобы двери открывались и закрывались быстрей.